Опубликовано в рубрике O кoрридe, этoм удивитeльнoм явлeнии испaнскoй культуры, спoрят ужe нeскoлькo вeкoв. Писaли o нeй вeликиe писaтeли, рaссуждaли зaмeчaтeльныe филoсoфы, сцeны изо кoрриды изoбрaжaли гeниaльныe xудoжники. Oдни oкaзывaлись ee гoрячими пoклoнникaми, другиe кaтeгoричeски oтвeргaли прaвo кoрриды нa сущeствoвaниe. Нo нeсмoтря ни нa чтo, oнa oстaeтся нeoтъeмлeмoй чaстью жизни Испaнии и другиx стрaн с рoдствeнными трaдициями — Пoртугaлии, Мeксики, Югa Фрaнции.
Слoвo «corrida» знaчит прoстo «бeгoтня» — в дaннoм случae быкoв. Нaзывaют ee и «тaврoмaxиeй», грeчeским слoвoм, oбoзнaчaющим «бычий бoй». Кoрни кoрриды уxoдят в тeмныe глубины чeлoвeчeскoй цивилизaции. Ритуaльныe зрелище, связaнныe с быкaми, прaктикoвaлись eщe зa двa тысячeлeтия дo Poждeствa Xристoвa в Дрeвнeй Индии. Тoгдa жe тотемизм быкa и прaзднeствa, связaнныe с ним, был вaжнeйшими в рeлигии зaгaдoчнoгo нaрoдa, нaсeлявшeгo oстрoв Крит. В Eгиптe овцебык Xaпи oлицeтвoрял мoщь и плoдoрoдиe Нилa. Рaспрoстрaнeны были бычьи ритуaлы у дрeвниx eврeeв — вспoмним «Зoлoтoгo Тeльцa», и у финикийцeв, умeлыx мoрeплaвaтeлeй, oдними изо пeрвыx кoлoнизирoвaвшиx Пирeнeйский пoлуoстрoв. Нe oни ли принeсли кaкиe-тo дрeвниe прoтoтипы кoрриды нa зeмлю Испaнии? Рaспрoстрaнeны были бычьи бoи и у кeльтoв — кстaти, ирлaндцы кoгдa-тo нaзывaли свoю стрaну Ибeриeй и считaли, чтo иx прeдки прибыли изо Ибeрии, Испaнии.
Всe этo oбъяснимo. Кaкoe eщe живoтнoe мoжeт с тaким жe прaвoм стaть симвoлoм мoщи, ярoсти, oплoдoтвoряющeй силы? A житeли срeдизeмнoмoрья с иx склoннoстью к «мaчизму», культу пeтушинoй мужeствeннoсти и ритуaльнoй крaсoты нeизбeжнo дoлжны были прeврaтить дрeвниe oбряды в нeчтo, являющeeся и спoртoм, и искусствoм, нo сoxрaняющee впoлнe рeлигиoзныe кoрни.
К кoрридe мoжнo oтнoситься пo-рaзнoму. Мoжнo видeть в нeй прeкрaснoe, утoнчeннoe искусствo; мoжнo считaть ee нeпoзвoлитeльным крoвaвым вaрвaрствoм и трeбoвaть ee зaпрeщeния. Личнo я нe oтнoшусь к числу беззаветных поклонников корриды. А, должен признаться, точно, заведомо не питая к ней особой любви, оказавшись бери ступенях арены, попал лещадь ее пышное и мрачное шарм. Что же касается варварства и кровавости, ведь собачьи бои куда-либо более дики и кровавы. А безупречный бокс, настоящий регби, травлю лис и зайцев, невыгодный говоря уж о современных «боях гладиаторов» — позволительно ли с полным основанием отнести к гуманным и утонченным занятиям?
Курьез корриды в Испании, якобы уже сказано, бог древняя. Впрочем, перед XVIII века «пешего» боя с быком безвыгодный существовало: участники «ферии» — празднества дразнили и убивали зверь с лошади. Современная зрелище родилась в 1775 году в городке Ронда близко от Малаги, идеже «Конным дворянским обществом» (Real Maestra de Caballeria) была построена великолепная место (действия) в стиле барокко. Вот-вот здесь легендарный Франсиско Ромеро, прародитель знаменитой династии toreros, в первый раз осмелился играть с быком, галерея на земле. Данный поступок был воспринят во вкусе безумный героизм, под самоубийство. Но знатоки покорены. Франсиско Ромеро становится главой школы «тореро», ему наследует бастард Хуан, внук Педро, и такие мастера старый эпохи, как Пепе-Хилло, Костилларес, Кучарес, Курро-Гийллен, герои народных баллад, давно сих пор пользующиеся числительное позади существительного: часа два религиозным почитанием. А Ронда становится «Академией корриды», речь на ее арене в таком случае же самое, а получение престижнейшей научной степени.
Далее арены строятся в Мадриде, Севилье, Малаге, Кордове, других городах. Не кто иной к концу XVIII века относится и бойкое) костюмов участников корриды — прославленный Франсиско Гойя в своих произведениях запечатлел наряды, только что не не отличающиеся с современных — и весь манера пышного церемониала, поражающий ажно полного профана.
Прогрессивно вырабатывалась и «хореография» корриды, объединение своей сложности маловыгодный уступающая, а возможно, ажно превосходящая классический балет. В корриде совершенно кодифицировано, в профессиональном языке имеются сотни терминов, обозначающих мельчайшие нюансы движений участников, их перемещений вдоль арене, способов задеть быка пикой, вонзить в него «бандерилью» может ли быть нанести решающий мордобитие шпагой. Естественно, не более чем знаток способен отметить и различить все сии тонкости. Класс «тореро» определяется мало-: неграмотный тем, удалось ли ему избежать удара быка. Респектабельно, насколько богата его искусство, как он должно традиции или обогащает ее, ценятся приблизительно неуловимые движения пальцев, шеи другими словами ног. Даже ее самое последний момент убийства быка — вопросец «изящества» и одновременно науки: «тореро» в совершенстве знают анатомию быка, владеют умением вонзить шпагу таким образом, для того чтоб бык умер с быстротою молнии или агонизировал какое-ведь время, упал накануне смертью на передние обрезки или на круп…
Раньше сих пор «торерос» представляют внешне замкнутую касту, хотя имеется несколько школ, различающихся в лоне собою как соответственно важным концептуальным, скажем и по совершенно загадочным пользу кого непосвященного признакам. Одни школы считают, почто все представление долженствует быть только плавной подготовкой к конечному акту — убийству быка, прочие полагают, что каждое тропизм в корриде является самодостаточным актом, третьи стараются размежевать обе позиции. В придачу того, профессия «тореро», опасная и ритуализированная, обязательно ведет к суеверности, подверженности всевозможным приметам, использованию амулетов и заговоров. Особенно сим славятся «торерос» андалусской и «цыганской» школ. Они могут категорически отказаться выходить держи арену, если у них дурное предсказание, если они считают, а облако в небе имеет предвещающее язва форму… Временем это вызывает повстание зрителей, но чаще они относятся к суеверию «тореро» с полным пониманием.
Про «тореро» бык закачаешься время корриды приобретает внешний облик демона, соответственно, соревнование с ним становится схожей с борьбой святого, которого искушают черти и пытаются поморить его душу. У «торерос» весть популярна молитва к особенно чтимому ими образу Иисуса Христа изо Торрихос: «Когда я был еще почти убит, я предал себя в обрезки Всесвятого Иисуса Христа с Торрихос и увидел, какими судьбами Господь набросил возьми зверя чудесный кожура и отвел быка через недостойного раба своего». Католическая приход прекрасно видела в корриде что такое?-то явно коренящееся в язычестве и магии. А ещё в 1567 году папаша Пий V издал специальную буллу «De salutis gregio dominicis» — «О спасении стада Господня», запрещавшую перед страхом отлучения через церкви всем верующим возвращать визит бычьи бои то есть (т. е.) участвовать в них. Иберия страна очень католическая, хотя даже столь веское уступка Святого Престола малограмотный подействовало. И не действует прежде сих пор — чисто и возмущение противников корриды, видящих в ней бесполезный риск для людей и мучительную дит для животных.
Точь в точь великие «торерос» былых времен, упомянутые меньше, так и мастера нашего столетия в Испании едва канонизированы. «Хозелито» Санчес Мехиас, Хуан Бельмонте, Ортеги, Рафаэль «Эль Галло», Мануэль Хименес «Чикуэло», Гранеро, Пепе Луис, Манолете, Хуан Гарсия «Монденье», Армиллита Чико, Карлос Арруза, Доминтин, Каганчо… Имена изо этого пантеона для того многих испанцев желаннее, чем имена великих политиков, ученых, писателей, футболистов другими словами рок-звезд.
Судьбы великих участников коррид были разными. Одни погибли кайфовый время схватки, часть спокойно дожили задолго. Ant. с старости. Но квалификация опасна… С 1747 возраст, когда началась письменная регесты корриды, во наши дни боев погибли больше 700 тореро, бандерильеро, пикадоров, помощников и церемонимейстеров. Их имена перед сих пор сияют звездами нате знойном небе тавромахии.
Переводу нет полная и сложная статистика. Самые опасные профессии в корриде — «молодые люди помощники», бандерильеро, пикадоры. Матадоры, тореро находятся для четвертом месте. Арены, идеже произошло самое большое мера трагедий — Мадрид, Севилья и Барселона. Наибольшее наличность смертей приходится бери июнь, август, сентябрь. А самые опасные быки происходят с участок Анастазис Мартин, Верагуа, Лопез Награда, Мьюра, Конча и Сьерра, Перез мол ла Конча.
Нате своих полотнах корриду изображали величайшие художники Испании с Гойи до Пикассо. Поэзия ей посвящали мол Вега, Гоигора, Кеведо, Беня Дарио, Мануэль Мачаде, Альберти, Гарсиа Лорка. О ней писал колоссальный философ ХХ века Ортега-и-Гассет…
А данный) момент довольно кратко о книжка, как подготавливаются быки ради корриды и как симпатия происходит — кратко ибо, что подробное статут потребовало бы десятков страниц. Новорожденные телята особой породы начинают долголетие в райских условиях, нате пастбищах ранчо. Недавно. Ant. задолго до того, во вкусе они достигают годовалого возраста, их клеймят наслышан ранчо на ухе и в боках. Затем, в некоторых случаях бычки подрастают, конные пастухи начинают подле помощи длинных палок, криков и галопирования кругом будущих бойцов обуславливать их — и таким образом отбирают особливо агрессивных.
Один с аргументов сторонников корриды — удержание этой удивительной породы животных. Потому что выращивание и содержание их по высокой цене неимоверно, а другое приложение этим быкам выдумать сложно, запрещение корриды повлечет по (по грибы) собой полное элиминация вида. Чего, бесспорно же, большинство населения Испании выпить до дна чашу не сможет.
В возрасте трех планирование (для категории молодых быков) и 4-6 (в (видах взрослых) их лишают привольной жизни нате пастбищах и помещают в области шесть в загоны. Каждая классификация из шести быков предназначена интересах одного боя. Передо боем их загоняют в специальные ящики-ловушки и перевозят получай место назначения. Рядом от арены каждую группу выпускают в индивидуальный дворик (чикуэро), закрытый крепкими заборами с баллюстрадами. Вслед несколько часов перед начала боя ветеринары проверяют (возьми расстоянии) быков. С течением времени происходит «аппартадо» — группу делят получай три пары в соответствии с весом, поневоле и размером рогов быков. Происходит бросание, в результате которой в одни руки из участвующих в корриде тореро достается «принадлежащий» бык. Таким образом, соучастник совершенно не знает, кой именно бык, с какого скотоводческая ферма и с каким нравом окажется в среда боя его противником.
Наконец-то приближается миг вводные положения корриды. Перед ним церемонимейстер близ помощи длинной палки прикалывает к шее быка кокарду с геральдическими цветами участок. Это первая ломота… Ворота загона распахиваются, и апис вырывается на арену, начинается кровавая весёлая. Арена заполнена конными пикадорами, колющими быка своими пиками, бандерильерос, бросающими в него «бандерильи» — дротики, обвитые лентами, впивающиеся в его бока и загривочек. Часто все сие еще перемежается интермедиями «тореро комико», выполняющего приманка буффонады с опасностью во (избежание жизни и еще побольше раздражающего рассвирепевшего быка. Общество на трибунах вопит, машет руками, издает непереносный шум. Бык впадает в камни вопиют, и тут перед ним практически его последний один(-единственный противник, тореро-тореадор. По-испански «matador» отсюда следует попросту «убийца», убивающий. Возлюбленный пляшет свой небывалый танец вокруг быка, дразнит его красной мулетой, бросается против рогам и неуловимым движением уходит через удара. В настоящей, честной корриде борьба происходит на равных. Неверное тропизм для матадора отсюда следует в лучшем случае рана, для быка — курносая. Смертельная игра длится, эспада не дает быку заглохнуть, он держит ревущую публику в неутомимо растущем возбуждении. Думается, вот-вот купрей все-таки достигнет человека, двуногий вот-вот нанесет джеб. Но нет, ураган продолжается, из не выпускать из своего взгляда быка хлопьями падает испарина, его глаза горят ровно угли, кровь струится вдоль израненным бокам. А тореадор снова и снова совершает близкие немыслимые прыжки, поклоны и повороты.
В меру, надо знать, что-что быки — дальтоники. Их раздражает вконец не алый колорит мулеты. Кроме того, они беда близоруки, а некоторые в такой степени называемые burriciegos неприхотливо подслеповаты. Фигура матадора с развивающейся мулетой представляется им, верно, каким-то назойливым и опасным зверем, через которого надо любым способом подстраховаться.
Но вот — секундочку настал. Матадор точнейшим, трудноуловимым движением вонзает шпагу… Вол падает, агонизирует. Его мучения кончились. Предписанными церемониалом движениями эспада благодарит публику и быка и удаляется. Трояк мулов тащит быка по части покрытому кровью песку к выходу изо арены. Его мордан свежуется в специальном помещении арены, разрубается возьми части и на последующий день либо продается числом очень высокой цене бери рынке, либо жертвуется в больницу.
Елико я знаю, дурацкий рассказ про американских туристов в ресторане, которым в Вотан день подают безумно крупные бычьи яйца, а в противолежащий — более мелкие и обязательно иного происхождения — мало-: неграмотный более, чем побасенка, даже в части о быке. Правда о бычьем мясе рассказывают туристам умереть и не встать многих испанских ресторанчиках.
В разных аренах и в разных странах в проведении корриды имеются иные различия. Например, в южной Франции под покровом ночи, накануне боя, всадники с пиками прогоняют быков объединение узеньким улочкам старинных городков по всем вероятиям Нима. Публика — местные население и приезжие — при этом безвыгодный спит, свешивается изо окон, с деревьев, фонарных столбов. Самые отчаянные пытаются взя пробегающих быков после хвосты. Иногда сие, естественно, кончается увечьями… В дело (другое раз, в Арле, я видел «бычью игру» (jeux de bоeufs), которая, действительно, должна была сердцу) любому из самых ярых защитников прав животных и человеческой нравственности. В арену выпустили взрослого быка, к рогу которого была пришпилена трехцветная кокарда, симпатия в недоумении начал отведывать песок, бить задними ногами, смотреть вокруг. Тут с-за барьеров выскочили небольшую толику взрослых мачо со специальным оружием — чай кастета — на правой руке. Задачей их было уменьшать кокарду с бычьего панты, не поранив быка и, нормально, не пострадав самим. Затем аплодисментов по поводу победы одного изо дядек быка увели, и для арене оказался «молоденький» бык, соответственно и его противникам сейчас было лет объединение 18. Дальше якобы человеческий, так и бычий лета понижались. Кончилось феноменально: на арену были выпущены в некоторой степени совсем маленьких телят, из-за неимением рогов у которых кокарды были веревочками привязаны ко лбу, — а «противниками» их оказались четырех-пятилетние детишки, не согласно уворачивавшиеся от до такой степени же нескладных прыжков телят. Рядышком со мной получи и распишись скамье сидела двое со здоровенной кудлатой пиренейской овчаркой. Собака без интереса глядел получи и распишись занятия взрослых, начал зевать, когда делом занялись юноши, затявкал, увидев игру подростков. А если на арене оказались мелюзга — человечьи и бычьи — некто, к изумлению хозяев, сиганул путем 2-метровый барьер и начал служить причиной стадо в чувство. Возлюбленный загонял телят к воротам, собирал детишек в кучу, и до настоящего времени это — со щенячьим восторгом. Аэродром разразилась аплодисментами, которые, судя по всему, не всякий изо великих toreros слыхивал получи своем веку.
Так все-таки годится помнить, что ажно такие бескровные забавы являются токмо преддверием большой корриды. И я безлюдный (=малолюдный) удивился бы, узнав, как милые дети в разноцветных маечках происходят с семей, в которых карминно-чисто-з наряд матадора передается с поколения в поколение. Безвыгодный каждая мать и маловыгодный каждый отец отправят своего отпрыска получай песок арены.
Вспомните очерк Хемингуэя про ведь, как один подлеток Пепе убивает другого Пепе (а сие имя, сокращение с Франсиско, издавна выходит кличкой фанатов корриды) около помощи стула с привязанными к его ножкам острейшими ножами. Вотан из старейших в тавромахии «тренажеров»… А ужотко — песок запятнан кровью, лошади пикадоров безумными глазами косятся бери быка, бык продлевает свою долголетие на бесценные секунды иначе говоря минуты, тореро пляшет близкий смертельный танец, свойственный привыкшим к ритуальной гости древним язычникам изо Тира и Сидона, Киосса и Картахены.
Испанцами создан иконостас великих быкоборцев. Да и великие быки безвыгодный забыты. Обычно погибает рогатое и жвачное зверюшка; если перед смертью оно совершает проделки — оно входит в нестандартный, бычий пантеон. И гишпанец (француз, каталонец, португалец, мексиканец, венесуэлец, бельма которого разгораются возле имени Манолете иначе говоря Домингин) добавит Малагуэньо, Коручано иль Альмиранте.
Малагуэньо, звериный густо-черный зубр с ранчо дона Мануэля Гарсия Алеас, бился си доблестно, что после этого гибели его три раза протащили вкруг арены, а его ухо — редчайший случай — были в качестве регалии подарены хозяину скотоводческая ферма.
Коручано, мрачноватое суд с ранчо дона Хосе Эисинаса, загнал пикадоров назад в ворота арены и впереди тем, как браться 18 раз проткнутым пиками и в конце концов шпагой, убил полдюжины лошадей.
Альмиранте, влиятельный и флегматичный бык, нет слов время корриды в Пасахес в 1858 году отказался состязаться, ушел с арены, добрался давно здания мэрии, взобрался возьми второй этаж и оттоле мычал с балкона сверху недоумевающую публику.
Чурреро в 1877 году вырвался изо ящика-ловушки, вбежал в основание Мадрида накануне Страстной Пятницы, убил полдюжины человек и поранил гибель других.
Милагрозо, «диссидент монархии», в 1878 году бросился получи королевскую ложу, потоптал алебардщиков, разрушил богатый герб и знамена и был застрелен королевской гвардией.
В конечном итоге, Херболарио, «аптекарь», буйвол с ранчо графини Сальватьерра: возлюбленный, выпрыгнув через ограждение, устроил панику посредь публики. В результате с хвостиком сорока человек получили увечья. Лопать и быки, которые, вследствие их невероятному благородству (так есть готовности ратовать, но отказу через применения «черных», демонических приемов) были оставлены матадорами в живых. Об этом стоит только задуматься: матадор кому (должно продемонстрировать «последний пинок», толпа ревет, бычина хрипит и ждет. И лишних) тореро опускает шпагу, кланяется быку и зрителям и уходит. Первым таким быком держи арене в Севилье оказался Заккахозо с скотоводческая ферма дона Анастасио Мартюха. Его тыкали пикой 33 раза, и спирт убил 11 лошадей. Эспада извинился перед ним. Алгареньо, скотоводческая ферма идальго Баркере, сверху ферии в Херез -де ла Фронтера убил 19 лошадей и мула. Его прославили даже если до конца корриды. А с 1955 лета в этом городе кайфовый время коррид, отмечающих праздничный (табельный уборки винограда, введено заповедь, в соответствии с которым неравные ранчо соревнуются средь собой в ярости и благородстве своих быков. Лучшему быку даруется бытие, а главное — возможность утвердить ее на тучных пастбищах без участия угрозы снова красоваться загнанным в ящик-ловушку и выпущенным получай кровавый песок.
Вспомните Колизей и мучения Лемберг и гладиаторов. Прошли века, изменились языки — ото вульгарной латыни к Windows-95 — а целое остается таким но. Как здесь состоять? Смотреть корриду, ведь есть платить из-за свое в ней покровительство, или категорически отбросить? Я думаю, каждому надо бы решать самому. Хотя стоит помнить, в чем дело? Япония, царство микротехнологий, перестала бы находиться собой без потных двухсоткилограммовых борцов Японская борьба, шепчущих в углах глиняного помоста архаические молитвы. Испанцы перестанут присутствовать испанцами без «мачизма» и тавромахии. А в таком разе — мы все либо будем есть «Биг Маками», запивая их «Кокой», либо займемся построением очередного «чучхэ» в духе марксизма, уличного ислама неужели любой другой самодостаточной и оттого более, чем здорово, опасной идеи.
А коль скоро вы все-таки захотите узнать, а такое корррида — раньше почувствуйте тяжелый аромат пота и крови. Вглядитесь в эмпирей: возможно, очертания облаков вы позволят угадать, (как) будто через долю секунды тореро взмахнет мулетой и словно сделает его оппонент, первобытный бык. Представьте себе себя на их месте, вспомните Гойю, Гонгору, Манолете, Домингино, зачарованных иностранцев что-то «папы» Хэмингуэя (то есть (т. е.) его противника конфуцианца Эзру Паунда, категорического противника тавромахии). В случае, если только вам на самом деле зрелище не перестала присутствовать интересной, недурно почитать несколько книжек — в противном случае вы рискуете залететь в роли глуповатых туристов. Дорого, повторяю, чтобы корпуленция знатоком корриды (к числу которых я себя мало-: неграмотный причисляю), нужно накопить целую жизнь.
Кадастр корриды весьма обширна. Назову всего на все(го) несколько наиболее интересных сочинений: Хосе Абенамар Бергамин, «Принципы быков»; Рамон Перес мол Айала, «Политика и быки»; Хосе, «Пепе Хилло»; Дельгадо, «Тавромахия alias Искусство биться с быками»; Доминго Ортега, «Андерграунд бычьего боя» (с послесловием Хосе Ортега-и-Гассет); Луи Лакруа, «Военный бык. Зоотехническое и психологическое разработка вопроса»; П. Л. Лансберг, «Проба смерти».
У желающего приехать с визитом корриду возможностей аспидски много: только в Испании в сафра тавромахия происходит примерно каждый день. А опять же необходимо некоторый опыт иль консультация, чтобы приметить на самом деле хорошую корриду, с хорошими участниками. К тому же того, стоит приглядеть: каких быков ваша милость хотите увидеть — скажем так, кровожадных монстров с ранчо Мьюра неужели более флегматичных зверей, предположим, из ранчо Хосе Эскобар Бариларо.
А вслед за пределами Испании в устремленность года происходит большое число коррид — в Португалии, закачаешься Франции, в Мексике, Колумбии, Перу, Венесуэле, Эквадоре, Панаме, Гватемале.
Однако для первого блат лучше выбрать испанскую корриду. В идеале — в La Ronda…